Как фашисты «пропили» секретные документы своего генштаба.
Когда в немецком генштабе к январю 1940 года были разработаны планы нападения на Бельгию, офицер связи, как следует подвыпив накануне вместе со своим товарищем, доставил секретные документы прямиком... в Бельгию.
Первым делом самолеты
Как начальник парашютно-десантной школы, майор Рейнбергер тоже принимал участие в разработке плана вторжения в Бельгию и Голландию. На время согласований действий десантников с авиаторами он находился при штабе седьмой авиадивизии. И в один прекрасный момент неожиданно узнал, что фронтовик и его боевой товарищ по Первой Мировой тоже майор Хенманс, оказывается - комендант авиабазы Лодденхайде под Мюнстером. Встретившись, друзья, как полагается, решили отметить нечаянную встречу, помянуть ушедших во время войны товарищей, поболтать о том, о сем - словом, предаться воспоминаниям, а заодно и приятно провести время. Сказано - сделано.
Фото: Berliner Verlag/Archiv/ dpa-Zentralbild/ Globallookpress
Хорошо посидев, сослуживцы собрались было уже разойтись: Рейнбергер, выполнявший одновременно еще и функции офицера связи, рано утром должен выехать с секретными документами (тем самым планом захвата Бельгии и Голландии) в Кельн, чтобы передать их в штаб второго воздушного флота. Однако, уже завеселевший Хенманс принялся уговаривать друга посидеть еще немного. Тем более, что ему и самому назавтра как раз нужно было лететь в Кельн. Он предложил Рейнбергеру взять его с собой. А на самолете от Лодденхайде до Кельна лететь всего ничего - каких-то 130 километров. Чего ты, мол, будешь трястись в поезде.
Перед Рейнбергером встала дилемма: инструкция строжайшим образом запрещала транспортировку секретных планов по воздуху. Но, с одной стороны, Хенманс был опытным пилотом с большим стажем и даже боевым опытом. Самолет в идеальном состоянии. С другой - хмель уже ударил в голову офицера. И, немного подумав, Рейнбергер поддался на уговоры фронтового товарища.
И возлияния продолжились вновь. Поздно ночью друзья-товарищи разошлись, а утром уже встретились на аэродроме. «Поправив здоровье» шнапсом из припасенной Хенмансом фляжки, сослуживцы сели в новенький «Ме-108» (причем Хенманс, летчик до мозга костей, занял место пилота), офицеры взяли курс на Кельн. День действительно стоял солнечный, погода хорошая, но вот по пути перелета, в районе Рура, синоптики прогнозировали небольшой туман. Диспетчер передал на борт информацию о нелетной погоде и порекомендовал летчику идти на посадку на промежуточном аэродроме. Но что такое для двух «принявших на грудь» офицеров какой-то там туман? Полет решили не прерывать.
Какой-то Рейн не такой
Однако, уже через непродолжительное время пилот понял, что погорячился, игнорировав рекомендации диспетчера: туман оказался такой густой, что Хенманс вел самолет практически вслепую. Вскоре туман рассеялся, и друзья вздохнули с облегчением. Но, как оказалось, неприятности для товарищей только начинались. Отведенное для перелета в Кельн время уже вышло. Хенманс уже который раз бросал взгляд через стекло кабины на окрестности, раскинувшиеся под самолетом. И... не узнавал местности. Хотя не единожды летал проверенным маршрутом.
Еще через несколько минут внизу под ними появилась река. Рейн? Но какой-то не такой - эта речка явно уступала Рейну по ширине. И тут двигатель внезапно заглох. Тщетно Хенманс пытался запустить его вновь и вновь. Новенькая машина превратилась в планер и быстро снижалась. Хорошо, что прямо по курсу раскинулось большое поле, на которое пилот и спланировал, обломав при этом оба крыла о стоящие посреди открытого пространства деревья. И если Хенманс был рад тому, что несмотря ни на что оба офицера остались жить, то Рейнбергер совсем пал духом, представляя, что его ждет. А ждал его трибунал - за нарушение инструкций и пьянку на службе: ведь, начнись служебное расследование, коллеги рано или поздно дознаются, где был он в тот момент, когда должен был (опять же согласно инструкции) отдыхать перед поездкой в Кельн.
Пока друзья приходили в себя после аварийной посадки, их одиночество нарушил местный пожилой житель. Но, как оказалось, спрашивать его о том, куда занесло немцев, было бесполезно: старичок лишь молча смотрел на них и непонимающе мотал головой. Но через минуту, когда абориген все-таки заговорил, в свою очередь, что-то спросив у друзей, офицеры остолбенели, потому как поняли: это была французская речь. И снова Рейнбергер вспомнил об инструкции, согласно которой секретные документы в такой ситуации требовалось немедленно сжечь. Как назло, ни у него, ни у Хенманса не оказалось под рукой ни зажигалки (оба не курили), ни спичек. Тут добродушный старичок одолжил офицеру коробок, и Рейнбергер стал лихорадочно поджигать бумагу.
Ни убежать, ни застрелиться
Но ему не суждено было спалить документы: к самолету уже подбегали пограничники. А, приблизившись к горе-курьерам, они тут же поняли, что происходит что-то неординарное: двое немцев, один из которых что-то жжет. Так что без лишних размышлений один из пограничников быстро затушил костерок из документов и сунул их обратно в курьерский портфель. «Где же мы находимся?», - спросил Хенманс у солдат. «На территории Бельгии», - последовал ответ. Вскоре к самолету подкатил мотоцикл с офицером-пограничником, который, в свою очередь, задал полагающийся в таких случаях вопрос о том, что привело немецких офицеров на бельгийскую землю. Друзья честно объяснили, что из-за тумана потеряли ориентацию в пространстве, в результате заблудились, а из-за заглохшего двигателя вынуждены были сесть, где придется.
При дальнейшем разговоре выяснилось, что офицеры сели в ста километрах к западу от Кельна - эта ошибка и привела их на бельгийскую территорию. Пограничники отконвоировали бедолаг на контрольный пост, где допрос продолжил уже жандармский офицер. Увидев документы, он сразу сообразил, что имеет дело с ценным материалом. Тем временем, дождавшись ухода жандарма, друзья начали действовать. Стол, на котором лежали бумаги, стоял рядом с печкой, в которой пылало пламя. Нужно-то было всего ничего - бросить туда документы. Но пограничника нужно было как-то отвлечь. Хенманс обратился к офицеру с просьбой отпустить его сходить по малой нужде. Тот направился к двери, и в это мгновение Рейнбергер кинулся к столу, и документы полетели в топку. Однако, пограничник оказался не менее проворнее немца и быстро выхватил из пламени занявшиеся было огнем бумаги.
Все усилия избавиться от секретных документов оказались напрасными, и Рейнбергер хриплым голосом попросил офицера-пограничника отдать ему обратно пистолет, отобранный при задержании, так как твердо решил застрелиться. Понятно, что он получил отрицательный ответ и тут же бросился на бельгийца в надежде завладеть его табельным оружием с той же целью. Но тот оказался не робкого десятка и отпустил немцу хорошую затрещину. После этого Рейнбергер впал в прострацию.
Неизбежное вторжение
Вскоре на КП прибыл офицер из разведки, который, взглянув на бумаги, быстро сообразил, что это план захвата Голландии и Бельгии. После этого друзей оперативно доставили в Брюссель. А документы попали на столы дипломатов и правительства. Разразился скандал, ведь несколькими днями ранее Гитлер отмел все «инсинуации» о его притязаниях на эти страны. И вот полюбуйтесь: за спиной соседей он готовит против них агрессию. Дело получило огласку и приняло дурной оборот.
В такой ситуации о встрече с майорами попросил немецкий военный атташе, который в лоб задал офицерам вопрос о том, успели ли они уничтожить план. Его уверили, что он может в этом не сомневаться, разве только остались обгорелые обрывки.
А тем временем, не дожидаясь агрессии, бельгийцы приняли срочные меры по укреплению своей обороны. К тому же для получения помощи от французов и англичан до них в срочном порядке была доведена суть секретных документов. Сообщили о них и голландцам. Но совещание в штабе французской армии ничего не дало - мнения генералов относительно того, нападет Гитлер или нет, разделились. И время на подготовку к превентивному удару было упущено.
Фюрер же, узнавший о приключениях двух майоров и о том, что часть секретных документов могла попасть к бельгийцам, решил перехитрить соседей. Он, как и было задумано в плане вторжения, сосредоточил возле границы свои войска. Затем вернул их на исходные позиции в Германии. И так девять раз. Усыпив таким образом бдительность голландцев с бельгийцами, он сделал десятую вылазку вермахта уже не холостой, а самой настоящей агрессией: 10 мая немецкие войска перешли границу.
Судьба же двух майоров, «пропивших» секретные документы немецкого генерального штаба, сложилась более или менее сносно. После вторжения гитлеровских войск в Бельгию, их быстро эвакуировали в Великобританию, а оттуда - в Канаду, в которой они и пересидели Вторую Мировую. Да, что ни говори, повезло им. А ведь могли и расстрелять.
Виталий Карюков
http://svpressa.ru
