Мы с Камой Мироновичем (режиссёр Кама Гинкас, муж. – Прим. ред.) вместе уже полвека. Ещё и работаем в одном театре. Ну не могут люди долго выдерживать совместное творческое напряжение! Так что мы даже разводиться один раз ходили. Сыну было года четыре. И мы пошли…
Но так как мы оба абсолютно ничего не смыслим в общественных организациях, разводиться мы пошли в милицию. И сказали милиционерам, что хотим развестись. Милиционерам поплохело. Они подумали, что люди из психушки. Объяснили нам, где загс и что туда надо идти. Но когда мы от них вышли, нам стало так смешно и уже так утомительно было идти куда-то ещё, что мы так до загса и не дошли. Были и потом рецидивы. Конечно.
В период безработицы мне было ужасно обидно, что Гинкас не шёл работать в самодеятельность, а я шла. И жутко там тосковала. Но я понимала, что он может сломаться в самодеятельности... Всегда что-то удерживало, всегда что-то находилось, чтобы оставаться вместе. Что?
Есть корни семьи, те давние корни моих бабушек, дедушек, непререкаемые традиции семьи, где, что бы ни случалось, не отдают, не предают друг друга. Я по природе очень верный человек. Просто верный. Ещё? Мы можем сидеть в разных комнатах и не разговаривать, а всё равно мне с ним интересно. Интересна его неожиданность в способе мыслить, оценивать, придумывать. Неожиданность поворота. Мне никогда не было скучно. Противно было. Скучно – никогда.
фото: Александр Макаров/МИА "Россия сегодня"
